Веселый вечер подошел к концу, и я проводила мою дорогую N. до остановки. Ободранный лифт довез меня до 9-го этажа, на котором, конечно, опять не было света. С тускло светящимся мобильником в одной руке и с ключами в другой, я мучила входную дверь, все больше и больше выходя из себя. Слева в груди кольнуло раз, другой, как-то вдруг воздуха стало очень мало, я вжалась спиной в стену и медленно сползла на пол. Сразу полегчало.
- Ну, здравствуй, солнце ясное, - раздался голос. – Хотя, что это я? Здравствовать у тебя теперь никак не получится.
Рогатый Дьявол с портфелем в руках подленько захихикал.
- Это почему же?
- Вниз посмотри, балда!
читать дальше
На полу у двери лежала я, вернее, мое задыхающееся тело. Как обидно.
- Эй, я живая, я дышу!
- Ну, с полчаса еще подышишь, а потом все – каюк.
- Может, меня еще откачают. – Неубедительный аргумент, но все же.
- Кто? Твои милые соседи опять надрались в сосиску, и сюда никто не придет.
- Но…
- Хватит пререкаться! – поморщился Сатана, - сейчас я тебя проинструктирую, а дальше сама крутиться будешь.
- На сковородке с кипящим маслом?
- Вот еще! Продукты на тебя переводить! Сковородки полагаются только политикам.
- И Матвиенко?
- Ей в особенности…
- Ура!
- Стоп! Не отвлекай меня, и так времени мало.
Сатана покопался в портфеле и выудил толстую папку.
- Значит так. Сейчас ты умрешь, и здесь откроется портал в ад, найдешь офис 279А, там тебе загробное жилье выделят. Вот эту справку заполнишь в двух экземплярах, медосмотр пройдешь.
- Зачем медосмотр? Я же умру!
- Так положено. Иначе по месту жительства не регистрируют.
- Бюрократия!
- А ты как думала? Это же ад. Получишь отдельную комнату, правда, без ремонта, без отопления и с соседями алкашами.
Так, это не страшно, я к такому уже привыкла.
- Как устроишься, изволь явиться на рабочее место. Держи назначение.
- А что, в аду работать надо? Котлы мыть что ли? Нет… Зал музыкальных пыток №1307, пианист-палач. – Стало совсем грустно. – Я что, настолько плохо играю?
- Не дури, ты сама знаешь, что играешь средненько, а могла бы – превосходно, если бы не разменивалась на всякую чушь. Ты зачем на свою дурацкую работу ходила, когда ты ее не любишь и делать хорошо не можешь изначально? Работать надо было над собой, а не фигней страдать и сопли пускать. Кстати, о соплях. Через несколько лет мы к тебе хахаля твоего подселим.
Вот это уже страшно.
- Зачем?
- Зачем он нужен тебе, я тоже не понимаю. У вас же ничего общего нет! А нам так удобнее, экономия жилплощади и рабочей силы получится. Будете дальше друг друга мучить.
- Выходит, все в моем аду останется, как при жизни.
- Кроме самой жизни, которую ты прошляпила. Это – твой самый страшный грех, потому тебя к нам и направили. Вот скажи, тебе не стыдно? Такой потенциал загубить! Бог тебе и ума, и красоты, и удачи дал. А какие люди с тобой возились, какие книги сами с полок в руки падали! Тебе ж даже сны с ответами на все вопросы снились! А она все равно упрямо не своим делом занимается, за нелюбимым, ненужным бегает, все понимает, и ничего не хочет менять. Не дура ли? Даже друзья твои... – тут Дьявол запнулся, - Вот друзья у тебя хорошие, чуткие.
Двери лифта распахнулись, и на площадку вышла N., всплеснула руками, - Вот я как чувствовала, что тебя оставлять нельзя! Скорая? Да, человеку плохо, пишите адрес… Держись, чудовище, не умирай, если умрешь, я тебя из преисподней достану, все там разнесу…
- Эта, пожалуй, разнесет, - скривился Сатана, собирая свои бумажки, - пора мне, и так кучу времени с тобой потерял зря.
Он подошел к лифту, из которого уже вываливались врачи, и вдруг оглянулся.
- Или не зря?
-Не зря, - ответила я, и снова стало темно.

1.09.2011